Владимир Путин ответил на вопросы на пленарной сессии Международного дискуссионного клуба «Валдай». Как вы бы оценили, как главнокомандующий и крупный политик, что по-другому стало с войной современной?
Владимир Путин:
Это очень специальный вопрос, тем не менее, конечно, очень важный, безусловно.Во-первых, невоенные способы решения военных вопросов всегда существовали. Но сейчас, с развитием технологий, они приобретают новое значение и дают новые эффекты. Что имею в виду? Информационные атаки, влияние на политическое сознание стороны потенциального противника, попытки разложить это сознание.
И вы знаете, вот о чём подумал. Мне недавно говорили, что у нас возрождается такая русская традиция: девочки, молодые девушки приходят на свои мероприятия или отдыхают в барах и так далее — в кокошниках, в русских нарядах. Вы знаете, это не шутка. Меня это очень радует. Почему? Потому что это значит, что несмотря на все попытки разложить наше российское общество изнутри, наши противники не добиваются никакого результата, а наоборот — получают обратный эффект.
То, что у молодых людей есть такая внутренняя защита от попыток повлиять на общественное сознание изнутри, — это очень хорошо. Это говорит о зрелости и прочности российского общества.
Но это одна сторона медали. Сюда же относятся и попытки нанести ущерб экономике, финансовой сфере и так далее. Что, конечно, очень важно.
А если говорить о чисто военной составляющей, то здесь появляется очень много новизны, связанной с развитием технологий. Это у всех на слуху, но всё-таки скажу: это беспилотные системы — в воздухе, на земле, на воде. Это беспилотные катера, это платформы, которые используются на суше, и беспилотные летательные аппараты. Причём всё это имеет двойное назначение.
Это одна из особенностей сегодняшнего дня. Очень многие вещи, которые активно применяются в боевых действиях, — двойного назначения. Возьмите беспилотные летательные аппараты: они могут применяться и в медицине, и для доставки продуктов питания, и для перевозки полезных грузов. И в боевых действиях.
Но это вызывает необходимость развития других систем — систем разведки, радиоэлектронной борьбы. Это меняет тактику ведения вооружённой борьбы, многое меняется на поле боя. Теперь уже нет «клиньев Гудериана» или «Рыбалко», как во время Второй мировой войны. Сейчас танки используются по-другому: не для того, чтобы рассекать и прорывать оборону противника, а чтобы поддерживать пехоту, причём с закрытых позиций. Это тоже нужно, но всё-таки другое.
А самое главное — скорость происходящих изменений. За месяц, за неделю очень многое меняется. Я уже много раз говорил: мы что-то применяем, например, высокоточное оружие большой дальности, что сегодня очень важный компонент. Оно становится менее эффективным. Почему? Потому что противник применяет новейшие системы РЭБ, понял, что происходит, и подстроился. Значит, нам в течение нескольких дней или недели нужно найти противоядие.
И это происходит в постоянном режиме — и на поле боя, и в научных центрах. Это современные изменения, это серьёзные инновации в ведении современной вооружённой борьбы.
Но есть то, что не меняется. Это храбрость, мужество и героизм русского солдата, которыми мы все гордимся. Я имею в виду не только людей, у которых в паспорте написано «русский» чисто этнически. Наши ребята это подхватили. Люди разных вероисповеданий и разных национальностей с гордостью говорят: «Я — русский солдат». Так оно и есть.
Почему? Напомню в этой связи Петра Первого. Что сказал Пётр Первый? Кто такой русский? Кто знает — хорошо, кто не знает — скажу, напомню. Пётр Первый сказал: «Русский — это тот, кто любит Россию и служит ей».
